Путевой очерк

Путево́й очерк (на западный манер - травело́г) — очерк, в основе которого лежит описание каких-либо событий, происшествий, встреч с людьми, которые происходят во время путешествия автора, художественно оформленный путевой дневник.

У истоков русского путевого очерка  стоят А.И. Радищев («Путешествие из Петербурга в Москву») и Н.М.Карамзин («Письма русского путешественника»).

В XVIII веке в моду входят путешествия, и будущий автор путевого очерка во время самого путешествия, основываясь на личных впечатлениях, начинает фиксировать формы жизни, обычаи и нравы, социальные контрасты.

Черты путевого очерка:

• В основе его сюжета лежит обычно авантюра (в значении: приключение, опасное по своей природе, сопровождаемое риском неожиданных событий, перипетий и скачков).

• Сюжет очерка отражает последовательность событий, происшествий и встреч автора во время его путешествия.

• Выбирать из всех впечатлений автор должен самое важное и интересное для читателя. Что именно автор посчитает важным и интересным, зависит от его замысла, который обычно формируется во время путешествия. Иногда замысел возникает до начала поездки. Автор в данном случае основывается на своих ранних наблюдениях.

• Динамизм формируется благодаря самому факту перемещения автора во времени и пространстве. Динамизм позволяет автору сделать читателя «соучастником» путешествия, дать почувствовать напряжение поездки.

• Синтез объективного и субъективного. Материал путевого очерка сугубо личный, субъективный, с живым, ярким и интересным изложением фактов. Фактический материал очерка – это открытие незнакомого читателям мира во всём его многообразии. Путевой очерк отрывает перед читателем новые страны и континенты и позволяет увидеть личность путешественника – автора произведения.

• Заголовок привлекает внимание читателя, указывает на место действия, содержит в себе главную мысль – намерение автора. Он должен быть ярким и точным.

• Задача путевого очерка – рассказать о своих впечатлениях и событиях во время путешествия. Автор, как правило, раскрывает проблему, ради которой было предпринято путешествие, рассказывает о том, что ему пришлось испытать, пережить.

• В путевой очерк могут быть включены пейзажные зарисовки, портреты и разговоры людей. Однако не по принципу «что вижу – о том пишу», а должны ставиться вопросы, которые могут быть интересны читателю.

Инструкция по сбору материала в путешествии:

• Записывайте свои впечатления, мысли и чувства.

• Наблюдайте, смотрите, постарайтесь увидеть и понять быт и нравы людей, их занятия и интересы.

• Запишите, снимите на видео- или фото интересные места; постарайтесь запечатлеть на плёнке и в своей памяти необыкновенную или «обыкновенную землю».

• Запишите разговор с местными жителями, «подслушанные» диалоги.

• Прежде чем приступить к написанию путевого очерка, познакомьтесь с историческими, географическими или иными сведениями.

Практическое задание 1. Прочитать отрывок из путевых очерков Карамзина. Какова задача автора очерка? Что составляет содержание очерка? Какие стороны личности автора открылись вам при чтении?

       С отменным удовольствием подъезжал я к Цириху; с отменным удовольствием смотрел  на  его  приятное  местоположение,  на  ясное  небо,   на   веселые окрестности, на светлое, зеркальное озеро  и  на  красные  его  берега.

     Мы приехали сюда в десять часов утра. В трактире под вывескою  "Ворона" отвели нам большую светлую комнату. Обширное Цирихское озеро  разливается  у нас перед глазами, и почти под самыми нашими окнами вытекает  из  него  река Лиммата, которой шумное и быстрое стремление приятным образом отличается  от тихой зыби вод его; прямо против нас, за озером, стоят высокие горы в  утес; далее, в сторону, видны Швицкие,  Унтервальденские  и  другие  высочайшие  и снегом покрытые горы, составляющие для меня совершенно новое зрелище; и  все это могу я видеть вдруг, сидя под окном в  своей  комнате…

     В половине девятого часа пришли мы в Цирих, в  самое  то  время,  когда весь народ шел из церкви. Все  мужчины  и   женщины,   которые   мне встречались на улицах, были одеты по-праздничному: первые большею  частью  в темных кафтанах, а последние, все без исключения, в черном длинном платье из шерстяной материи; на  головах  у  них  были  или  чепчики,  или  покрывала.

      В Цирихе есть так называемая девичья  школа  (Tochter-Schule),  которая достойна внимания всех, приезжающих в сей город.  В  ней  безденежно  учатся шестьдесят молодых  девушек  (от  двенадцати  до  шестнадцати  лет)  читать, писать,  арифметике,   правилам   нравственности   и   экономии,   то   есть приготовляются быть хорошими хозяйками, супругами и матерьми. Приятно видеть вместе столько молодых, опрятно и чисто одетых красавиц, которые  занимаются своим делом в тишине и с великою прилежностию, под надзиранием  благонравных учительниц, обходящихся с  ними  кротко  и  ласково.  Тут  дочь  богатейшего цирихского гражданина сидит подле дочери бедного соседа своего  и  научается

уважать достоинство, а не богатство. - Сия благодетельная школа учреждена  в 1774  году  г.

       Может быть, ни в каком другом европейском городе не найдете вы,  друзья мои, таких неиспорченных нравов и такого благочестия, как в Цирихе. Здесь-то еще строго  наблюдаются  законы  супружеской  верности  -  и  жена,  которая осмелилась бы явно нарушить их, сделалась  бы  предметом  общего  презрения. Здесь мать почитает воспитание детей главным  своим  упражнением,  а  как  и самые богатые из цирихских жителей не держат более одной служанки, то всякая хозяйка находит  для  себя  много  дела  в  домашней  жизни,  не  угнетается праздностию, матерью многих пороков, и редко ходит  в  гости.  Театр,  балы, маскарады, клубы, великолепные обеды и ужины! Вы  здесь  неизвестны.  

Не знаю, продаются ли в Цирихе карты; по крайней мере в  них здесь никогда не играют и не знают сего прекрасного средства  убивать  время (простите мне этот галлицизм), средства, которое в других  землях  сделалось почти необходимым.

     Мудрые  цирихские  законодатели  знали,  что  роскошь   бывает   гробом вольности  и  добрых  нравов,  и  постарались  заградить  ей  вход  в   свою республику. Мужчины не  могут  здесь  носить  ни  шелкового,  ни  бархатного платья, а женщины - ни бриллиантов, ни кружев; и даже в самую холодную  зиму никто не смеет надеть шубы, для того что меха здесь очень дороги.  В  городе запрещено ездить в каретах, и  потому  здоровые  ноги  здесь  гораздо  более уважаются, нежели в других местах.  Во  внутренности  домов  не  увидите  вы никаких богатых уборов - все просто и хорошо.

 

      Наконец видел я в Швейцарии нечто такое, что мне не  полюбилось.  Почти беспрестанно подбегали к коляске моей ребятишки  и  требовали  подаяния.  Не слушая отказа, бежали они за мною, кричали и разным образом дурачились. Не нужда заставляет их просить милостыни; им  нравится  только сей легкий способ получать деньги. - Жаль, что отцы и матери не унимают  их! Маленькие шалуны могут со временем сделаться большими - могут распространить в своем отечестве опасную нравственную болезнь, от которой рано  или  поздно умирает свобода в республиках. Тогда,  любезные  швейцары,  не  поможет  вам бальзамический воздух гор и долин ваших - увянет красота  нежной  богини,  и слезы ваши не оживят хладного трупа.

Практическое задание 2. Представляем вам пример современного путевого очерка. Это отрывок из книги Юрия Сенкевича "В океане "Тигрис". В чём своеобразие языка и стиля этого путевого очерка? Как современный автор достигает зримости изображения?

Чуть-чуть о Карачи.

«Расположен в ста километрах от впадения Инда в Аравийское море. Возник в начале XVIII века на месте рыбачьего поселка белуджей. Некоторое время был столицей страны. Сейчас — главный ее порт и самый большой город, промышленный и культурный центр». (Из справочника.)

ЧЕГО В КАРАЧИ МНОГО

Жителей (по данным десятилетней давности) четыре с лишним миллиона человек. Предприятий: треть крупной промышленности Пакистана сосредоточена здесь; недалеко от Карачи — атомная электростанция. Магазинов, в частности ювелирных (золото, серебро, оникс). Автомобилей. Реклам. Красивых зданий, современных (отель «Интерконтиненталь»), старинных и «современных под старину».

И шума. И пыли. И чумазых ребятишек, как в любом азиатском городе.

И — нищеты.

КАК СПЯТ В КАРАЧИ

Увидеть не проблема: у стены супермаркета, под сенью сверкающих витрин, женщина расстелила на тротуаре покрывало, уложила на него двоих детей, легла возле, завернулась с головой и заснула.

Если у пакистанского бедняка есть резная деревянная раскладная кровать, он уже человек состоятельный. Возит ее днем на тележке, а ночью — где удалось приткнуться, там ему и приют.

«Карачи называют ночлежкой под открытым небом», — сказал мне Александр Королев.

ПРО АЛЕКСАНДРА

А. Королев — корреспондент советского телевидения в Пакистане. Едва мы познакомились, он взял надо мной — и, следовательно, над экспедицией — действенное шефство.

Он — спасибо ему — предложил свою машину и себя в качестве водителя для поездки в нужный нам район. Этим он нас здорово выручил, потому что нанятый микроавтобус совсем маленький и трястись бы нам в неудобстве и тесноте. А ехать — ни много, ни мало, полтыщи километров в один конец.

ДОРОГА

За Хайдарабадом (он куда меньше своего индийского тезки и меньше Карачи, но в нем тоже есть и отели, и рестораны, и даже университет) города на пути кончались. Настала очередь городков и селений.

Шоссе, и без того узкое, вдруг резко суживается, и въезжаешь прямо на базар. Гам, суета, торгуют чем угодно, что-то жарят, машина с трудом продирается сквозь толкучку. Сто-двести метров — и вновь шоссе под колесами, местами хорошее, местами плохое.

САЛОННАЯ ЖИВОПИСЬ

Обгоняем попутные автомобили. Некоторые, впрочем, обгоняют нас.

Автомобили в Пакистане выглядят диковинно.

Их здесь принято украшать, особенно грузовики и автобусы — те же грузовики, но с кустарными кузовами-салонами. Мчит такой автобус: везде бубенцы, погремушки, на дверцах узоры, выхлопная труба выведена наверх, дымит, как паровоз. И обязательно на задней стенке салона — панно. Вроде тех, что продавались у нас на барахолках, — лебеди в круглом пруду, олень, изо рта у него клубы пара, или пейзаж с горами и дворцом и, конечно, красотки. Едешь словно по передвижной картинной галерее, где одна картина чудней другой.

КОЧЕВНИКИ

Кажется, весь Пакистан стронулся с места. Нескончаемо тянется, обтекая нас, молчаливый людской поток.

Идут охотники с собаками, похожими на борзых, но с короткой шерстью. Вряд ли они собрались на беззаботный пикник.

Идут странники-одиночки, толкая перед собой тележку со скарбом.

Идут семьями: дети на осликах, на осликах же — сложенный шатер, узлы, ведро привязано сбоку, женщины несут грудных младенцев, замыкает шествие патриарх с посохом.

Куда идут, что ищут? Земли? Работы? Без толмача не спросить.

Веет от этих процессий чем-то тоскливым, будто народ, спасаясь от неприятеля, бросил домашние очаги.

Скрипят колеса телег, цельные, высеченные из камня диски, — точно так же они скрипели и тысячи лет назад.

ХОЛМ ЖИВЫХ

Идя по улице Мохенджо-даро, «Холма мертвых», ни о каком кладбище не помышляешь.

При чем кладбище, если как раз здесь, к примеру, изобретена та самая десятичная система исчисления, которой человечество пользуется до сих пор?

Хлопководство, льноводство, гончарное дело — во всем этом живет в наши дни опыт протоиндийских земледельцев и мастеров.

И многоликий, многорукий бог Шива родился здесь, а не в кочевых кибитках ариев, — его изображение есть на мохенджо-дарских печатях. И хатха-йога, столь сегодня модная. И даже некоторые развлечения, дожившие до наших дней, вроде боя петухов или игры в кости.

А астрономические сведения! А архитектура! А орнамент!

 

Свастика тоже, увы, дожила — сперва ее украли у протоиндийцев арии и сделали своим священным знаком, затем знак присвоили фашисты и опозорили уже навсегда.

Практическое задание 3. Попробуйте оформить свои воспоминания о недавней поездке в путевой очерк.